Добродетель имеет свойство привлекать к себе людей – она отсчитывает людей в очереди чуть ли не десятком душ, слабо улыбается и под тихое чужое возмущение пытается протиснуться вперёд. Ведь она действительно только спросить! — Marian Hawke, [03.04 9:31] when I'm [finally] fine

Словом, не задался день ещё в ту нежную пору, когда полуночный час едва-едва миновал. — The Viper, [29.09 9:46] The taller they stand, the harder they fall

После того, как она узнала, что гном всю дорогу спокойно мог связаться с Хоук, её отношение к нему, и без того не горящее теплом, охладело до мороза. Но у них была общая задача, и Кассандра намеревалась её выполнить, не смотря ни на песок, каким-то образом набившийся ей уже и в сапоги, ни на болтливого гнома, вызывающего примерно столько же радости. — Cassandra Pentaghast, [13.10. 9:41] Thunder in the city

Кровь красная, алая, вязкая, кровь затапливает, заполняет другим. Злость спешит прочь, игнорируя лодку и паромщика, распахивая крылья падает в бесконечную пустоту, только чтобы мгновением спустя обрести под собой опору. Они говорили "Перекресток", но они находили "Путь". Только нужно знать куда и как ступать. — Lucanis Dellamorte, [03.01 9:51] A whole new world

Эльф не выглядел как тот, у кого хотя бы раз в сутки есть стабильная трапеза. Наверное, Зевран не стал бы с ним возиться, если бы не относительно свежие воспоминания о другом мальчишке, который точно так же плохо спал, мало ел и всё время вынужден был куда-то бежать. И некому было защитить его. Поддержать. — Zevran Arainai [9:39] the broken chains

Ей не обязательно разжёвывать, чего ожидать от "графина" и кого там цеплять. Любой агент Инквизиции способен на месте разобраться с целями и решить для себя, какой шаг следующий. Ей не нужны послушные марионетки, ей нужны самостоятельные и ответственные соратники. — Charter, [04.07 9:48] Looking for freedom

— Вот так и знал, что у вас, эльфов, нет чести, нет уважения… — начинает он, глядя, как Рейвас подходит ближе, обнажив меч. Но не договаривает. Под ногой чувствуется, словно что-то дрогнуло внизу, и Торн замирает от ужасной догадки. — Heiner Thorne, [9:40] Это считается за одного!